Канада: резидентность траста теперь будет определяться не формально, а по сути
Описанный ниже случай меняет основные правила определения резидентности оффшорных трастов, созданных для минимизации налогов в Канаде. В апреле 2012 года Верховный суд Канады рассмотрел это дело по сути (см. здесь), а не формально, что в дальнейшем будет иметь практические последствия для многих трастов.
В Канаде гражданин Сан Винсента (Карибский регион) учредил 2 траста: the Fundy Settlement и the Summersby Settlement. Бенефициары этих трастов – граждане Канады. Для управления этими трастами в качестве Доверительного собственника (Trustee) был создан траст в Барбадосе St. Michael Trust Corp. Когда траст St. Michael Trust Corp. продал акции канадских компаний на сумму 450 миллионов долларов, покупатель предусмотрительно заплатил 152 миллиона долларов налога на прирост капитала, полученный трастом за продажу акций. Это достаточно серьезная сумма, поэтому ее интересно было минимизировать. Согласно договору об избежании двойного налогообложения между Канадой и Барбадосом, налог на прирост капитала уплачивается в стране, в которой продавец является резидентом. Поэтому Доверительный собственник (Trustee), который официально владеет активами и управляет ими в пользу бенефициара, заявил, что, поскольку траст является резидентом Барбадоса, то канадские компании, которыми владел траст, также являются резидентами Барбадоса и потребовал возмещения налога. В действительности, резидентность траста определяется по следующему принципу: его резиденция там, где он осуществляет свой реальный бизнес и где над ним проводиться контроль и управление. Формально, в этом случае – в Барбадосе.
В случае физических лиц все очень просто. Мы определяем резидентность, рассматривая такие факторы, как физическое присутствие, национальность, место размещения семейного дома, социальные связи и другие связанные с этим факторы.
Для корпораций резидентность определяется по размещению ее “главных умов и управления” – места, где принимаются высшие корпоративные решения. Основное внимание уделяется месту, где фактически принимаются решения, а не на расположение номинального корпоративного офиса.
Канадский суд в этот раз последовал случаю 1906 года под названием De Beers, в котором Палата Лордов Великобритании определила: «Компания не может есть или спать, но она может держать дом и заниматься бизнесом. Мы должны, таким образом, видеть, где она действительно держит дом и делает бизнес – Для целей налогообложения резидентность компании определяется там, где ведется ее реальный бизнес. А реальный бизнес ведется там, где на самом деле пребывает централизованное управление и контроль над компанией».
В отличие от компаний и корпораций, которые являются юридическими лицами, траст не является юридическим лицом в частном праве. Траст – это отношения, в которых учредитель передает имущество трасту, которым доверенное лицо владеет и управляет в интересах бенефициаров. Имущество должно держаться таким образом, чтобы реальная польза от имущества начислялась в пользу бенефициара, а не доверенного лица, в соответствии с условиями траста.
Однако траст подлежит налогообложению, как отдельное лицо. Из-за своего уникального правового характера определение резидентности траста до этого случая являлось трудным вопросом для канадского налогового законодательства. С 1978 года, традиционно считалось, что резидентность траста определяют доверенные лица, независимо от их активного участия в управлении трастом. Налоговая Канады молчаливо соглашалась с таким подходом на протяжении более 30 лет. Это привело к системе манипуляций налогоплательщиков, которые выбирали форму, не задумываясь над содержанием и сутью оффшорных трастов в дружественных юрисдикциях под контролем номинальных доверенных лиц. Это правило позволило секретарским фирмам создавать оффшорные филиалы для управления трастами. Барбадос пользовался особой популярностью в качестве налоговой гавани среди канадцев, благодаря его щедрым условиям налога на прибыль с Канадой.
В ходе судебного расследования судья обнаружил, что трастами управляло корпоративное доверенное лицо Барбадоса, которое фактически являлось филиалом канадской секретарской фирмы, и выполняло лишь административные функции. От корпоративного доверенного лица не ожидалось, что оно будет нести ответственность за принятие решений. Несмотря на то, что секретарская фирма была значительным экспертом в области бухгалтерского учета и налоговых вопросах, суду было сомнительно, обладает ли секретарская фирма экспертными знаниями в области управления активами траста. Было доказано в суде, что фактически управление и контроль трастом осуществляли бенефициары траста, а они являются резидентами Канады. Таким образом, траст был признан Верховным судом Канады резидентом Канады по налогообложению.
Решение Верховного суда Канады (см.здесь) заставит пересмотреть основы в оффшорном налоговом планировании для трастов. Налоговые специалисты, которые жили комфортно до этого случая в течение 30 с лишним лет, теперь должны проработать структуру сотен трастов, находящихся в оффшорных юрисдикциях, особенно в Барбадосе, чтобы убедиться, что назначенные доверенные лица на самом деле управляют и контролируют активы траста, и принимают все решения на высоком уровне, что и требуется от фидуциариев. Налоговый специалист должен создавать схему минимизации налогообложения под каждого конкретного клиента и рассматривать вопрос по сути, а не использовать лишь стандартные, технически апробированные схемы и структуры, пусть даже и не подводившие 30 лет. Законодательство меняется достаточно быстро. И все эти изменения необходимо также знать и учитывать.
